Давным-давно в живописном уголке Центрального Кавказа в жестоком бою против объединившихся грузинских племен погиб < Чартлинский князь Элта. Гибель князя положил конец многолетней войне и воцарился долгожданный мир. Война, унесшая сотни человеческих жизней возникла по древним преданиям, из-за честолюбивых амбиций князей и смерть одного из них, смерть Элты, эту войну прекратила. Элта был человеком незаурядным, в годы его правления Чартли процветал и усиливал свое могущество. На шумных пиршествах высокомерный князь любил подшучивать над своими менее удачливыми соседями-князьями, ничуть не заботясь о рамках приличия. Будучи человеком отважным, Элта всячески поддерживал людей мужественных и безрассудных и при том любил приговаривать:

"Не тот мужчина, кто думает о последствиях!" К своему несчастью сам князь никогда не думал о последствиях своих поступков и за короткий период потерял в боях трех из пяти своих сынов и, к тому же, озлобил против себя всех соседей. Чартлинские удальцы, пользуясь покровительством Элты, стали угонять табуны коней, стада овец соседних племен, грабить купеческие караваны.

Вскоре обозленные соседи, в ответ, начали нападать на чартлинцев. Частые взаимные набеги и стычки удальцов, переросли в настоящую войну, где линия фронта проходила по границе четырех небольших княжеств и, где "все воевали против всех". Но война вместе с разрушениями и горем, приносит и свой жесткий порядок: три княжества объединились против чартлинцев. Пришел закономерный финал: погиб высокомерный князь Элта. Предание гласит, что был ясный безоблачный день и небо необыкновенно голубое и высокое. Весна в полной мере вступила в силу. Умирающий князь, лежал на роскошной белой бурке и презрев боль, загляделся на своих любимых ласточек. Они беззаботно кружили в небе, словно специально летели из далека на проводы князя. Напрасно сородичи ждали последних приказаний. Все также глядя в высь Элта промолвил, не обращаясь ни к кому: "Какой большой простор, какая бескрайняя свобода. Нет, кинжалом счастья не добыть!"

На время похорон было заключено перемирие, которое, к радости всех участников войны, перешло в прочный мир.

Но есть на свете люди, которым не живется спокойно, - это люди жаждущие ратных побед и несметных богатств. Одним из таких был Сумхар, старший сын Элты. Он вместе со своим единственным сыном, Гарпом, покинул Чартли и двинулся на северо-восток, где лежали руины столицы вайнахских племен - Мааса, разрушенного Чингисханом. Летописцы великих монголов описали всего два крупных сражения: за Киев и за Маас. Других таких больших сражений за всю 300 летнюю историю Золотой орды у монголо-татар не было. Правда, наши историки на придумывали десятки крупных битв, о которых летописцы монголо-татар ничего не писали. После покорения Мааса, по приказу Чингисхана, были отрезаны уши (левые) защитников города, их оказалось 27 000 .

Вслед за Чингисханом, по благодатным землям кавказских предгорий прокатились сразу несколько волн варваров-кочевников и последним, перед поселением здесь Сумхара, был жестокий поход хромого Тимарка, после которого обширные земли на севере Большого Кавказа были полностью опустошены, если не считать небольших поселений, изолированных друг от друга и чудом уцелевших от жестоких кочевников.

Вместе с Сумхаром и Гарпом отправились в далекое и опасное путешествие четыре сотни соплеменников, в основном, люди повинные в разжигании межплеменной вражды. Опальные жители гор, со своим имуществом, рабами и рабынями, погоняя скот, перешли через Дарьял и основали аулы Чарто, Джугут, Гермчик. Молодой Гарп, по приказу своего отца Сумхара, отправился дальше на восток осваивать новые земли. Он остановился на небольшой реке для строительства города Гудермес.Через год-другой, по неизвестным причинам, Гарп снялся оттуда и двинул дальше на восток, оставив после себя хорошо укрепленное городище.

Через несколько дней он достиг аула Кызыл. Здесь было смешанное население- большей частью азиаты и несколько десятков чеченских семей из тайпов харачой и цонторой.

Местному тамаде пришельцы не понравились и ходил он крайне озабоченным. На то были серьезные причины. В Кызыле не было князей, здесь жили равноправные свободные люди. Все кто поселялся в ауле, должны были просить на это разрешения у аульских старейшин. А эти бесцеремонно поселились, да еще требуют от Кызылцев преклонения перед своим князем.

Свободолюбивые Кызылцы потребовали от пришельцев беспрекословного подчинения воле аульских старейшин. В свою очередь Чартлинцы не могли понять жизненного уклада Кызылцев: как можно жить без князя? Если в ауле есть тамада, то зачем подчиняться выжившим из ума старикам? Страсти в ауле с каждым днем накалялись. Произошло несколько стычек, - все шло к кровавой битве.

Кызылцы обратились за помощью в соседние аулы и уже начали серьезно готовиться к бою. В аул понаехали удальцы из разных горных аулов и теперь осталось найти только повод для выдворения не прошенных гостей. Завоевать и покорить Кызыл для Гарпа было теперь делом невозможным. После долгих и мучительных раздумий, он принял решение покинуть не гостеприимный аул.

Через несколько переходов путешественники добрались до другого аула - Ясси-те. Снова повторились Кызылские проблемы, но Гарп не мог просто так уйти из села, - это могло подорвать его "авторитет".

Короткая жизнь в ауле стала весьма драматичной. Жители аула уже были наслышаны о пришельцах, соблюдая внешнее приличие, они не упускали случая, чтобы съязвить в адрес гостей. Неуважение и неприязнь двух племен друг к другу вскоре достигли своего апогея.

В центре аула раздавалась звонкая музыка, удалые танцоры состязались в искусстве, вечеринка была в разгаре. Даже общее веселье не смогло перемешать молодежь, - друг против друга, особняком, стояли парни двух племен. На этой вечеринке не хватало маленькой искорки: и те и другие желали схватки. Первым заговорил Гарп:

-Ответь, тамада, почему ваши мальчики одели черкески поверх кольчуг, неужели им так легче танцевать?

-Времена тревожные...

-Нечего на времена валить, у вас все не по-человечески : парни в кольчугах пыхтят, девушки вместо танца прыгают, как вшивые козы! Неужели их некому помыть?

Наглость и бесцеремонность Гарпа ошарашили всех. Вдруг, среди всеобщего гула раздался громкий, девичий голос:

-Люди, вы не слышали, чья эта собака здесь прогавкала?

После этих слов тамада демонстративно рассмеялся, но смеялся не долго, - Гарп влепил тамаде такую полновесную оплеуху, что тот на мгновение потерял сознание. Началась жестокая драка, перешедшая в сражение. Селение уподобилось муравейнику. Среди ночи загорелись дома, скирды сена и соломы. Звон кинжалов заглушал рев животных, крики женщин и детей. Тревожно-веселая вечеринка превратилась в кромешный ад. Побоище прекратилось далеко за полночь, так же неожиданно, как и началось. С обеих сторон погибло полсотни человек, десятки людей ранены.

На смертном одре лежал могучий Гарп. Человек неуемной энергии, несгибаемой воли... Он всегда рвался в гущу сражений, и его всегда оберегали друзья. Но в этот злосчастный вечер, судьба вынесла ему окончательный приговор -его раны были смертельными.

Воины стоя слушали его тихий, но властный голос:

-Мы не будем просить о перемирии и жить в этом ауле тоже... Завтра похороним товарищей и тронемся в путь...

Смерть прервала его речь. Говорят она всегда приходит не вовремя.

Жители аула Ясси-те были поражены случившимся: погибло сорок сельчан, пол аула сгорело в пожаре... Здесь еще не встречали таких неистовых воинов, какими оказались Чартлинцы. Совсем неожиданным оказались кинжалы пришельцев,- они без труда разрубали клинки сельчан. Жителям села не хватило организованности, боевого опыта, которым несомненно обладали закаленные в многолетних межплеменных боях пришельцы.

Всю ночь аул гудел, как растревоженный улей, готовясь к продолжению сражения. Кто - то с нетерпением ждал рассвета, мучимый жаждой мести, кто-то дрожал над своей шкурой, как все трусы во все времена.

В народе говорят, что сражение выигрывают или проигрывают благодаря вожаку. Тамада аула погиб. Его брат, никак не был трусом, скорее наоборот. Но ночь эту он провел как трус. Не за себя он боялся, не за аульских парней, - его единственный сын, его надежда, мог завтра погибнуть...

Пришло тревожное утро. Солнце еще не поднялось, а с восточной стороны аула раздались ненавистные сельчанам языческие молитвы.

К полудню, на краю аула, появился свежий курган. В нем нашли свое последнее прибежище Гарп и его боевые соратники. После жертвоприношения своим богам, чартлинцы, как завещал Гарп, покинули очередной негостеприимный аул, прихватив с собой аульский табун. Никто не стал их преследовать.

Со смертью предводителя, путешественников покинуло согласие. Сразу объявилось несколько знатных воинов, имевших одинаковые права на роль предводителя. Споров больших не было. Без особого сожаления чартлинцы разбились на четыре группы и согласно древнего предания, разошлись, чтобы основать свои селения. Так возник аул Гилна, а у подножия Качкалыка еще два аула - Кит и Кяшкар (Гяртман). В названия новых аулов легли имена их основателей.

Четвертую группу возглавил Хасиэ, малолетний сын Гарпа. Он направился в селение Брагуны, но по пути, сильно воспалились раны двух его спутников и пришлось свернуть в аул Мелчхе.

Новый аул, неожиданно, радушно принял гостей. Гостеприимные Мелчхинцы приглашали пришельцев, как дорогих друзей в свои дома.

Всем селом дружно построили новые хижины. Началась, непривычно, спокойная жизнь. Через десять лет, в походе на реку Эдал погиб Хасиэ, его похоронили на чужбине. Через тридцать лет на Мелчхинском кладбище был похоронен, его сын Гака, погибший в бою против кочевников.

Чекхи, вместе со своим названным братом Гарпом решили остаться здесь, рядом с могилой отца.

--------------------------------------------------------------------------------

Чекхи, вместе со своим пожилым соседом Сулой шел в дом аульского тамады с благородной целью. Нарядно одетый, стройный и сильный юноша был почему-то уверен в успешном итоге визита. В просторном и чистом дворе, их встретил сам Гирейх. Приняли гостей радушно и после непродолжительного обеда и традиционных вопросов о здоровье, житье-бытье, Сула обратился к тамаде:

-Гирейх, для тебя не секрет, наверное, что Гарп ухаживает за твоей дочерью. Я знаю, что много известных тайпов и в Мелчхи, и в других аулах посчитают для себя честью породниться с тобой. Это правда. Гирейх, верь мне, будь Гарп безродным, - я бы не осмелился переступить порог твоего дома. Прошу тебя, не откажи в моей просьбе: отдай Яхиту за Гарпа.

-Гарп славный парень и род его славный, нечего сказать... Но времена сейчас тяжелые, Сула, не до свадеб нам: не успеешь посеять кукурузу, как начинается война. С одним войском разделаешься,- идет другое. Тебя, Сула, я уважаю, спасибо, что посетил мой дом. Чекхи,- вдруг, неожиданно обратился он к юноше- я человек старый и мне нужна опора. Не уверен, что вы, взяв мою дочь, завтра не уедете к своим сородичам. Я, -отец и хочу быть уверенным, что с очередным приходом варваров-степняков, вы не бросите и меня -старика, и аул, и ... Яхиту.

Тамада хитрил. Чекхи знал, что мелчхинцы в последнее время, с приходом врагов сами бросали свой аул и уходили в неприступные горы, спасая с собой свое добро. За последние несколько лет враги трижды дотла сжигали покинутый жителями Мелчхи. Из-за этого мелчхинцы получили прозвище "строители". Но напоминать об этом сейчас, значило обидеть тамаду и следовательно, уйти ни с чем.

-Здесь прожили мой дед и отец, здесь наш дом. Гарп будет тебе хорошим зятем, аулу хорошим защитником.

-Самое мудрое,- не спешить. Дочь моя еще маленькая. Время рассудит: кому быть моим зятем, кому добрым соседом, - глубокомысленно произнес Гирейх.

-Гирейх, пусть тебя не смущает, что нас здесь всего двое. Если выпадет сражаться, нам придут на помощь все чартлинцы, живущие на этой равнине. Кроме того, один Гарп сильнее десятков воинов и он не раз это доказывал.

Гирейх внимательно выслушал парня. Примерно таких слов и ждал от гостя расчетливый тамада; теперь он мог осуществить свой коварный замысел. Некоторое время он о чем-то сосредоточено думал или искусно притворялся, что думает. Чекхи не мог знать, какая коварная затея пришла в голову хитрого хозяина, в глазах которого вдруг зажглись веселые огоньки.

-Чекхи, извини, но мы старики, сильно любопытные и , чтобы удовлетворить свои капризы, идем порой на любые жертвы. Так вот, у меня в чулане живет волчонок. Ты знаешь, как наш народ уважает отвагу, силу и выносливость этого племени. Ему всего два годка. Так вот, если твой друг Гарп осилит щенка в честном поединке, без оружия, - он докажет свое мужество и я буду рад такому зятю.

-Побойся бога, что за коварные шутки. Как такое можно говорить!?- Возмутился Сула.

Варварская изобретательность тамады поразила парня. "Если не хочет отдавать свою дочь за Гарпа, -думал он - зачем кривить душой, зачем не сказать об этом прямо. Но он зря надеется на этого волка, даже если он величиной с теленка - я не испугаюсь, найду в себе мужество"

-Гирейх, зачем мы будем откладывать. Все знают, что Гарп отважнее меня и в силе он мне не уступает. Позволь мне сразиться с волком. Если, повезет,- это будет моим подарком к свадьбе брата.

-А если не повезет! - возмутился Сула,- не может так везти! Там Волк!

-А если не повезет... Прав мудрый Сула. Не горячись юноша, сначала посмотри на моего "щенка", хорошо подумай. Да и сказал я это в шутку. Когда я прихожу его покормить, меня все время терзает один и тот же вопрос: нашелся бы такой мужчина, что смог без оружия одолеть самого волка? Но сегодня, по стариковской слабости, я этот вопрос задал в слух.

"Пущенной стреле возврата нет, - рассуждал про себя Чекхи - нет тамада, раз уж ты дал мне нить надежды - я его не упущу !"

-Извини меня Гирейх, какой ты старик?- Мужчина в расцвете лет! Здесь в ауле есть почтенные старцы, которые помнят твоих прадедов. Теперь я сам загорелся любопытством, - дозволь мне сразиться со зверем, - настаивал Чекхи.

Весть о необычном поединке быстро разнеслась по аулу и удивленные безрассудством молодого чартлинца селяне быстро заполнили двор аульского тамады. Никто, правда, не знал, что смертельная драка состоится из-за Яхиты. Мудрый Гирейх любопытным отвечал коротко:

-Парень хочет проверить свою удаль, свое мужество. Если среди вас есть любопытные, думаю, Чекхи с радостью уступит вам «щенка».

Желающих не нашлось. "Щенок" оказался довольно крупным хищником. Он спокойно разлегся в центре чулана, не догадываясь о предстоящей схватке. Просторное помещение хорошо освещалось солнцем, сквозь дырявую крышу. Видимо жилось волку здесь хорошо, иначе давно сбежал бы в лес, перепрыгнув через невысокие стены, - крыша была символической.

Чекхи отстегнул ремень с кинжалом, отдал его Суле; уверенно подошел к чулану, открыл дверь и зашел. Зверь привстал, ощетинился, с громким рычанием открыл пасть, обнажив острые, как булат клыки. Тем временем, вездесущие мальчишки уже взобрались на окружающие деревья и даже на стены самого чулана.

Все внимание парня приковано к серому. "Волк это не рысь и тем более не снежный барс, - успокаивал он себя- когтями лап вредна мне особого не сделает. Его сила, в его хищной пасти, если он уцепится своими зубами мне в шею, мне конец. Эти кинжальные клыки могут насквозь прокусить и ногу и руку. Ему надо дать возможность броситься и поймать его в прыжке, в воздухе. Потеряв опору, он не будет столь самоуверенным."

Чекхи сделал несколько упругих шагов навстречу зверю, резко остановился и повернулся боком, как- будто хотел отступить. Разъяренный зверь без подготовки, одним прыжком накинулся на человека. На это и был расчет: Чекхи ухватил волка левой рукой за ухо, а правой за загривок, с силой развернул его в воздухе и всей своей мощью грохнул о землю. Парень, почуяв удачу, всем телом навалился на хищника и обеими руками обхватил шею. Зверь отчаянно пытался вырваться, царапая человеческое тело когтями; что бы уж в следующем броске вцепиться парню в горло.

А тем временем, в стороне под ореховым деревом, Гирейх, нехотя оправдывался перед селянами, что не хотел смерти этому юноше, - раз он настоял на поединке, пусть теперь узнает, что такое Волк!

Весь двор замер, здесь мало кто сомневался в гибели человека. Гирейх уже распорядился, чтобы сразу после поединка убили волка, - мол нельзя во дворе держать людоеда.

Вдруг раздались, неожиданно радостные возгласы мальчишек:

-Чекхи, души его! Еще! Видишь, он перестал царапаться!

Чекхи стиснул шею зверя обеими руками и мощные бицепсы парня сжимали ее все сильнее и сильнее. Шла ожесточенная борьба: человек и зверь хотели выжить ценою смерти противника. Только человеку здорово везло. Теперь он обхватил тело зверя своими ногами и так сильно сдавил, что серый перестал сопротивляться.

Обрадованные мальчишки восторженно кричали на весь аул:

-Смотрите, как он кряхтит, язык из пасти вывалился, слюни текут. Ха-ха!!!

Зверь уже смирился с поражением, жизнь его медленно угасала. Чекхи отпустил его. Волк лежал смирно, то ли боясь пошевелиться, то ли не имея на это сил. В глазах его были слезы, такие, какие иногда появляются у женщин и стариков. "Какие красивые глаза, - подумал парень - словно человечьи, хорошо, что я не убил его".

Героя окружили со всех сторон, восторженно поздравляли, весело похлопывая по плечу. Исцарапанный и весь в крови, качаясь из стороны в сторону, парень шел к Гирейху. Гирейх, с радушной улыбкой встретил победителя:

-Здесь некоторые тебя уже похоронили! Молодец, жить будешь долго! Ты всем показал свое мужество. Я искренне рад, что в нашем ауле есть парень с волчьей отвагой.

-Спасибо Гирейх, за добрые слова, но я их не заслужил, - ответил парень - это был не совсем волк, а разжиревшая и обленившаяся домашняя собака.

Всем понравилась скромность парня, а тамада лукаво улыбнулся и в этой улыбке был тот ответ, которого с нетерпением ждал Чекхи, - Гарп может забрать Яхиту!

Но свадьба не состоялась. Еще не успел парень отдышаться и помыть раны, еще не успели женщины защитить его одежду, как пришло известие с родника: Гарп подрался с аульской молодежью.

Поздним вечером братья попращались с Сулой и покинули Мелчхи.

Они двинулись на север, в надежде присоединиться к своим сородичам в Брагунах, но неожиданно набрели на странных людей.

Косматые, кривоногие людишки не на шутку встревожились: забегали, засуетились. Две молодые женщины, бросив своих детей стремительно побежали и кинулись в реку. Немощный, трясущийся из-за страха, старик и однорукий юнец растерянно смотрели на не званных гостей, покорно ожидая своей смерти.
.
__________________

Закончилось лето. Все это время братья путешествовали из одного аула в другой. Пережили много приключений: изведали и радость, и горечь. Узнали новости о жизни своих соплеменников. Так из аула Гилна часть чартлинцев переселилась на восток, в Тарки. Жители аула Кяшкарой объявили настоящую войну калмыкам из-за равнинных пастбищ. К чартлинцам в этой войне присоединились ширдой, нашхой, гордалой, цонтарой, гуной и Брагунцы, представленные десятком тайпов.

Частые и жестокие набеги стали опустошать калмыцкие стойбища и последние начали уходить на север-восток, в безжизненные пески. В нескольких таких набегах приняли участие и наши герои -Чекхи и Гарп вместе с шестью братьями из рода Хой.

И так, закончилось знойное лето. Трава давно пожелтела и кое-где высохла совсем. Вечера стали прохладными, а по утрам порой заморозки. В небе потянулись птичьи караваны: то клином, то цепью, а то и вовсе без определенного порядка.

"Журавли, лебеди, гуси - все любят порядок, у них впереди стаи всегда один вожак,- размышлял Чекхи - а мы, словно воробьи рассыпались по всему краю, смешались со всеми тайпами.

Был князь, был порядок. Кяшкар, Кит, Гилн, ... - основали себе отдельные маленькие аулы и не знают, чем живут сородичи. Нет, нельзя так жить, должен быть порядок, должна быть организованность. Мы сильны, когда мы вместе".

Пришла золотая осень. Осень, как известно, пора свадеб. Мелчхинцы готовились к свадьбе, - Бата женился на Яхите. Однако долгожданная свадьба омрачилась: в самом разгаре пиршества поднялась суматоха, - под прикрытием ночи грабители,- Чекхи и Гарп, похитили... жениха. Мелчхинцы кинулись в погоню, но в кромешной тьме, найти похитителей было делом безнадежным. Удальцы по знакомой тропинке быстро удалялись в лес, впереди ехал Чекхи, а Гарп, со связанным Батой, чуть сзади. Ничто не предвещало им беды.

- Чекхи, - обратился Гарп к другу - как ты думаешь, что будет с Яхитой, если ее женихов будут воровать прямо со свадеб?

- Я думаю, после второй свадьбы к ней никто не посватается больше. Разве, что она начнет ходить к другому роднику, к рабам своего отца! - Друзья весело рассмеялись.

-А вообще, Гарп, - уже серьезно продолжал Чекхи - если Яхита задержится со второй свадьбой, то мы с тобой в этом лесу просто замерзнем. Придется нам перебираться к сородичам.

- Брось Чекхи, мы еще порезвимся на свободе...

Разговор товарищей прервал всадник, возникший прямо на их тропе: возвращался с охоты Алхаст; он выхватил меч и преградил тропинку. Алхаст знал, что стоит на пути славных воинов, что поединок с ними равен самоубийству, но не отступил.

-Алхаст, иди своей дорогой, не пытайся мешать нам. Слово тебе даю,- Бату мы не убъем. Не нужна нам его кровь, как только Яхита покинет дом Баты, мы его отпустим.

-Вы его уже убили, теперь пытаетесь из меня тоже сделать живой труп.

Когда ни Чекхи, ни Гарп не смогли его уговорить, к нему обратился связанный Бата:

-Алхаст, прошу тебя уйди с дороги, не губи себя! Тебе ясно говорят, -твоя смерть здесь никому не нужна! Подумай о своей старой матери, ведь ты у нее один.

-Что ты меня хоронишь, Бата, - гневно сказал юноша - я мужчина и у меня в руках меч!

В смертельной и кратковременной схватке, Алхаст пал. Его конь, отбежав не далеко, остановился и верный своему хозяину, чего-то ждал. Чекхи снял с него уздечку и стянул ею две части разрубленного тела Алхаста. Тем временем, Гарп развязал Бату и тихо выговорил:

-Вы, были к нам несправедливы, обидели нас. Прежде всего во всех этих несчастьях, виноват ты, Бата. Сегодня твою вину и вину твоих товарищей своей кровью искупил мужественный Алхаст. Он хотел тебя освободить и сделал это. Иди и отвези тело героя в аул.

-Чекхи, ты убийца, ты убил неповинного человека, убей теперь меня, не позорь! - обратился Бата.

-Алхаст погиб, как воин, с мечом в руке, с честью, а ты будешь жить долго презираемый в родном ауле. Смерть для тебя сегодня слишком почетна.

Чекхи уважал Алхаста. Знал, что именно он пытался первым остановить Гарпа в тот злополучный вечер у родника. Смерть гордого юноши сегодня на узкой лесной тропе была неизбежной, он не пошел на сделку со своей совестью, поэтому Чекхи вложил всю свою силу в удар меча, чтобы смерть для Алхаста была легкой.<>

И так, Чекхи стал кровником. Глаза его теперь увлажнились и в этот миг они были похожи на глаза некогда побежденного им волка.

-Беда одна не приходит, - сказал Гарп - может быть это наше последнее испытание, ох сколько горя мы хлебнули с тех пор, как покинули священный Чартли. Ничего, переживем и это.

-Мелчхинцы великодушный и благородный народ, я надеюсь мне простят кровь Алхаста, - скорее для самоуспокоения тихо молвил Чекхи,- видят боги я не хотел ее.

Друзья повернули своих коней на запад, туда где не было человеческих поселений. Вскоре они заблудились, долго плутали по дремучему лесу и утро встретили на краю леса у высокого берега неизвестной реки. День обещал быть солнечным и безветренным. Парни поразились высокому и голубому небу, без единого облака. Такое небо было в Чартли. Вдали голубизна неба сливалась с синью реки, окруженной со всех сторон золотистым осенним лесом. Чекхи любил это время года: лес полон плодов и ягод, дичь жирная, а в полдень, порой жарко, как летом и летает шелковая паутина.

Берег, к которому подъезжали друзья весь заросший кизилом и шиповником был крутым, другой берег небольшой реки - пологий и сюда на водопой пришли олени.

-Куда это мы с тобой забрели?

-Я слышал, что здесь, на этом самом месте, мой тезка Гарп, твой прадед, аул основал. Если поискать хорошенько, то можно найти следы того аула.

-Чего их искать. Смотри, сколько оленей!

Людей олени не пугались и спокойно резвились у самого края воды. Охотники не спеша выбрали цель и две стрелы одновременно перелетев реку вонзились в жирное и упругое тело рогатого самца. Это была первая жертва на берегу лучезарной реки. На этом благодатном месте друзья решили построить хижину. Так началась новая жизнь, жизнь вдали от людей.

Вечерело. Весь день не переставая лил дождь. Казалось, что конца этому дождю не будет. Друзья давно прекратили спор и каждый молча занимался своим делом. Гарп не спеша размотал волчью шкуру, в которой была ореховая заготовка. Внимательно осмотрел ее со всех сторон и не обнаружив никаких трещин, начал терпеливо смазывать ее волчьим жиром. Закончив свою работу, он снова аккуратно завернул заготовку в ту же шкуру, и бережно, будто младенца положил сверток в противоположный от очага угол. Чекхи, тем временем, закончил ремонт обуви и наблюдал, как ему казалось, за бесполезной работой своего названного брата; хотел сделать замечание, но удержался.

-Многие сушат орех в тени и для этого достаточно месяца. Такие луки быстро слабеют и ломаются, как назло, обычно в самый не подходящий момент. У меня будет гибкий и крепкий лук, самый надежный, он впитает в себя силу и гибкость волка.

-Ты его кутаешь больше, чем месяц, - тихо ответил Чекхи, а деревяшка еще сырая, так она высохнет только к твоей старости.

-Зато у тебя целая вязанка хвороста и луки свои ты меняешь чаще, чем кукушка гнезда, - огрызнулся Гарп.

-Делай, как знаешь. Только вынеси эту шкуру в сарай, вонь от нее, дышать невозможно.

Снова назревал ненужный спор. Чекхи молча вышел из хижины. Холодный дождь быстро смочил растрепанные рыжие волосы на голове парня. Быстрым шагом он направился в сторону загона, где в сарае-конюшне хотел укрыться от дождя и избежать неприятных разговоров с другом. Сквозь приоткрытую калитку-дверцу Чекхи зашел в сарай и не сделал и трех шагов, как раздался низкий, грудной рык. Это алмаст предупреждал человека о грозившей ему смертельной опасности. От неожиданности, Чекхи выхватил кинжал и принял защитную позу. Перепуганные кони опрометью выскочили из сарая в загон под проливной дождь. За ними последовали козы и овцы. Спустя еще мгновение, он увидел грозное существо. Алмаст теперь сменил рычание на тихое мычание. "Что за наказание, - думал парень, крепко сжав кинжал, - из-за этих тварей я ссорюсь с братом и иду в сарай, к лошадям и овцам, так и здесь я должен уступить?! Ну уж нет! Скотина будет в сарае, я в хижине, а алмасты - под дождем!"

Преодолевая страх, Чекхи двинулся в дальний угол сарая с непоколебимым намерением выгнать алмаста из сарая. Парень подошел, и только сейчас, с близкого расстояния, впервые в жизни хорошо рассмотрел его: Алмаст сидел на корточках и все равно был выше человека. Крупная массивная голова, посаженная на толстой, короткой шее из-за мощных и широких плеч кажется совсем маленькой. Небольшой, но широкий нос с большими ноздрями; глаза под узким лбом по своим размерам и форме похожи на лошадиные. В открытой пасти выделяются острые массивные клыки. Лицо, или скорее, морда покрыта густой короткой шерстью.

Только теперь понял Чекхи, что сделал ошибку приблизившись к этому, без сомнения, очень сильному зверю. У него мелькнула мысль: вернуться в хижину и принести факел, - уж огня-то боятся все звери."
__________________

Появление рослого и крепкого парня, с кинжалом в руке, насторожило оставшихся волков они сильнее ощерили пасти и громко угрожающе зарычали. Но Чекхи уже ничего не боялся, он внимательно и хладнокровно следил за каждым зверем. Не теряя времени, парень уверенно направился к серым. Волки оторвались от своей добычи и один из них отошел в сторону, шагов на пять - шесть. Таким образом волки образовали треугольник в середине которого оказались человек и мертвый алмаст. Чекхи хорошо знал повадки волков и внимательно следил за вожаком.

"Не имеет значения, кто из этих разбойников сейчас ближе ко мне - рассуждал он - все равно первым кинется вожак". Чтобы ускорить ход событий, парень намеренно повернулся спиной к вожаку и сделал шаг в сторону одного из стоящих впереди волков. Вожак не замедлил этим воспользоваться: матерый сделал прыжок, но резкий удар кинжала рассек его голову на две части.

Два других зверя не решились продолжить борьбу, они медленно покинули поле боя, оставляя свою добычу, но сохраняя достоинство своего разбойничьего племени.

"Мне здесь жить, - думал Чекхи - другого дома у меня нет. Раз судьба мне улыбается и я еще жив, надо очистить двор и сарай от этих тварей". Тела алмастов были теперь безразличны парню, он тащил их по грязи подальше от хижины, в овраг и думал: "Мне здорово повезло, что в сарай забрался мальчишка-алмаст. Попадись я в руке чудовищу, убитому волками, - не быть мне живым! О если бы меня сейчас видел Гарп - у него разорвалось бы сердце, или он назвал бы меня настоящим ВОЛКОМ. Но я человек, я - человек!"

Радость победы над зверями, и прежде всего, радость победы над собственным страхом, скоро исчезла. Парень почувствовал что он одинок, что он голоден, что плечо его распухло. "Наверное будет нарывать" - заключил он. Быстрыми, привычными движениями Чекхи ошкурил волков и выбросил туши в овраг, прямо на тела алмастов.

Давно перестал лить дождь. Набежавший ветерок разогнал тучи в ночном небе, засеяли необычно ярко звезды, как будто хорошо вымытые долгим дождем.

Парень сделал глубокий вздох и молвил:

-Сегодня мое второе рождение.

Чекхи правильно определил свое состояние, это был уже другой человек. С этого вечера он больше никогда не делился с алмастами своей добычей, не приносил им жертв. Наоборот, при малейшей возможности, вместо угощения посылал им вдогонку стрелы, и лес, иногда, оглушался их воплями. Однако странно устроен человек, эти существа исчезали, а Чекхи стал об этом жалеть: "Ну зачем я их прогнал, - размышлял он - чем мне они мешали? В чем-то Гарп, несомненно, был прав, не ужился я с людьми, а теперь и с алмастами. Одиночество - какое оно тягостное, - я здесь сойду с ума! Нет все-таки надо идти к людям". Чекхи чистил гриву своего коня, когда посетили его эти грустные мысли. Но через минуту он будто очнулся от своих мрачных мыслей и громко обратился к своему верному коню:

-Обузой я для родственников не стану и просить покровительства в чужих аулах, у чужих людей, тоже не буду. Ни перед кем не буду унижаться, никогда! Весной, если я выживу ты отвезешь меня в родной Чартли, где никакие кровники меня не найдут.

Конь, казалось, внимательно слушал парня, будто он все понимал. Чекхи обхватил его за шею и похлопал по ней своей массивной ладонью, затем спрятал свое лицо в густой конской гриве.

- Ни перед кем не буду унижаться, никогда! Весной, если я выживу ты отвезешь меня в родной ... - повторил он.

Но как говорится, человек предполагает, а бог располагает. Не суждено было парню попасть в Чартли - ни весной, ни позже. Он никогда не покинет этот благодатный край.

--------------------------------------------------------------------------------

Чекхи шел по тропинке над высоким берегом петляющей Гумс. Он медленно поднялся на возвышенность и очутился среди густых деревьев кизила и мушмулы, Впереди, чуть дальше видна широкая поляна и парень прошел туда. С высоты окрестности видны, как на ладони: внизу змеей извивается река, окруженная со всех сторон лесом. Вдали, к югу, на горизонте высоченные горы, с ледяными вершинами. На солнечном небе ни единого облачка, лишь далекие вершины гор белеют в безбрежной синеве чистого неба. С левой стороны от поляны громоздятся лесистые горы, где много дичи, диких плодов и ягод; с другой стороны за речкой низина, сплошь покрытая лесом, без единой полянки. И кажется конца нет зеленому лесному морю. Только на самом горизонте, на севере, у подножья Брагунской горы разлила свои воды Селжа. Поляна где в середке стоит Чекхи вся усеяна спелыми ягодами земляники. Жужжанье пчел и звон цикад наполнили воздух. Бурно цветет лето. Чекхи любил приходить сюда: прошлой осенью он обнаружил здесь остатки городища, основанного и покинутого его предком Гарпом. Но изучив местность повнимательней, Чекхи пришел к выводу, что до поселения здесь Гарпа, за сотни лет до него, здесь было древнее городище. По всем признакам, в отдаленном прошлом тут жили ремесленники и воины, землепашцы и скотоводы. Об этом свидетельствовали скромные находки: обрубок меча, бронзовые наконечники стрел и копий, лемех от плуга, кости домашних животных, черепки глиняных горшков. Место для городища, без сомнения выбрали многоопытные воины. Подступиться к нему и штурмовать врагу было бы не легко. С одной стороны городища крутой берег реки, с другой - Качкалыковский хребет с непроходимым лесом. За городищем глубокая балка. Лишить защитников воды длительной осадой невозможно: при помощи кожаных ведер, привязанных к длинным веревкам можно черпать воду из реки. Но городище было безжалостно уничтожено и разграблено. Здесь прошло могучее войско, натиск которого не смогли сдержать защитники..

"Прошло, наверное, не более 200-300 лет - размышлял парень, как заглохла здесь жизнь. Почему Гарп со своими воинами ушел отсюда, ведь здесь красивые места, мог возникнуть прекрасный город? А может быть - улыбнулся Чекхи - все кто назван именем «Гарп» боятся алмастов?"

То. что осталось после завоевателей безжалостно уничтожало время: дожди и ветры, стужа и жара стирали с лица земли остатки жилищ и боевых башен. Только наблюдательный человек мог заметить былое поселение, сплошь заросшее деревьями и кустарником. Чекхи назвал это место Гумс - Корта, а низина у реки до сих пор зовется в народе его собственным имением - Чекхи-Тохе. Внимание охотника невольно привлекают шорохи, - это ящерицы снуют среди травы. Воздух все сильнее наполняется птичьими голосами. В кроне невысокой груши пристроился дятел и барабанная дробь разносится далеко окрест. Дятел не обращает на охотника внимания, будто его здесь нет совсем, птица старательно занята своим делом. На краю небольшой поляны зоркий охотник в зарослях лебеды замечает серну, она не видит человека и мирно пасется. Но тут сойка вылетела на поляну и своим неприятным криком насторожила серну. В след за сойкой на открытое место вышел медвежонок. Серна, уже предупрежденная сойкой об опасности, начала озираться по сторонам, и, едва заметив косолапого, двумя прыжками оказалась на противоположной стороне поляны... рядом с человеком. Лучник не долго целил в жертву. Дело это было довольно привычным. Только мастерское владение этим не хитрым оружием защищало, кормило, одевало и обувало его владельца, с тех пор, как он жил в лесу обреченный на одиночество.

Серна вдруг споткнулась, но удержавшись на ногах, стремительно промчалась мимо охотника через балку и далее в дремучий лес. Чекхи не спеша проследил за ее упругими прыжками, закинул лук за плечо и быстрым шагом, без суеты, уверенно пошел за подранком. Идти пришлось долго, почти до вечера. Наконец следы крови начали редеть, пробиваясь сквозь густые заросли орешника, охотник нашел свою жертву: серна лежала бездыханная, опустив свою красивую голову в родничок. В области сердца, между ребрами торчал обломок стрелы. Дикие козы, серны - довольно частая добыча охотника. Но каждый раз, при охоте на них, Чекхи поражался удивительной воле этих животных к жизни. Вот и сейчас, стрела если не задела, то наверняка прошла рядом с сердцем, а серна испетляла весь лес и завела парня бог весть куда.

"Если я когда-нибудь надумаю сушить орех для лука, заворачивая его в шкуры, - размышлял Чекхи - я обязательно использую шкуру серны - самого быстрого животного, каких я только знал. Человек пронзенный стрелой, обычно делает несколько шагов, бледнеет и озирается по сторонам, призывая своим жалким видом к себе на помощь. Раненный волк вихрем вертится на месте, как юла, пытаясь своими хищными зубами извлечь стрелу и если это ему удается бежит в спасительный лес, если нет - отчаянно идет на охотника.

Другое дело серна. Она летит почти не касаясь земли, словно нет никакой боли, словно нет смертельной раны. Какое мужество! И почему с серной сравнивают девушек? Она красива, это так, но мужества в ней не меньше, чем красоты. Размышляя таким образом, Чекхи уже давно ошкурил свою добычу, развел костер, изрубил и спрятал тушу в свою охотничью сумку. Жирные кусочки мяса издавали веселое шипение на древесных углях. Тем временем небо вдруг заволокло густыми черными тучами. Легкий ветерок повеял дождем. Первый порозовевший кусок мяса, извлеченный из костра, Чекхи перебросил через левое плечо, - духу леса. Отдыхать после хорошего ужина было некогда, собирался хлынуть ливень. Парень быстро собрал свой небольшой скарб и двинулся в сторону старого дуба с огромной расщелиной - дуплом. В своей хижине он ночевал редко, там все напоминало о людях. Чекхи много охотился, ночевал где придется. Охота отвлекала от воспоминаний былой жизни, прогоняла мрачные мысли.